Книга Главная Подруга [СИ] - Саша Круть

— Я заранее заказал, минут через пять принесут.

Это он ответил мне на вопрос, почему официант не появляется. Ну да, нас даже не встретили, не предложили наиболее удобные места.

— Тут армяне в основном, их резиденция. Ты заметила, что кавказская кухня почти всем нравится? А еще, ты заметила, что большая часть свиданий происходит именно там, где едят? Не в театрах, не на выставках, не на концертах?

— Ну, не надо прятаться от дождя и порывистого ветра, никто не мешает нормально поговорить. Опять же, существует золотое правило, гласящее, что сытый мужчина— добрый мужчина. Поэтому инстинктивно девушка склоняет его именно на подобные варианты.

— Я промолчу на счет того, на какие варианты толкают инстинкты мужиков. А то ты заподозришь неладное.

— Ладно тебе скромничать, я знаю о главной цели каждого мужика. Сделать женщину счастливой, так ведь?

— Ну, можно и так сформулировать, согласен. Маринка, ну ведь тебе давно стало очевидным, что мы….как бы сказать…. Совпали, вот.

— Это не означает, что не могут возникнуть непреодолимые трудности в дальнейшем. Или ты оптимистичен до безрассудства?

Дима кивнул, скорчив рожу. По его мнению, это должно было убедить меня, что всё у нас будет хорошо. Ели мы кчуч, густую похлебку с бараниной. По мне, так чуть остро, но от этого не менее вкусно. Про то, что нам подали, рассказал Дмитрий, сказав, что ингредиенты стандартны, главное- соблюдение пропорций. Спорить смысла не было, оказалось горячо и сытно, сидели мы уютно, больше молчали и улыбались. И правда, в нашей жизни царит культ еды, и мы радостно идем туда, где вкусно кормят и потом это вспоминаем при каждом удобном случае. Кто включил чревоугодие в список грехов? Почему не посоветовался с подавляющей частью людей? — Ч-и-т-а-й- н-а- К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-

— Самое популярное блюдо из кавказской кухни, кстати, жричодали.

Дима уже расплатился, и мы просто сидели, болтая.

— Тут можно и так, все равно окажется вкусно. Обеденный стол для нас часто заменяет алтарь. Ты знаешь, что мои эклеры украл брат? Не все, только два, но все равно он— негодяй.

— Он у тебя большой молодец, одолел зло в лице Бориса. Я ведь примерно понял, зачем Женя поехал.

— Вы оба— коварные заговорщики, спелись за моей спиной. Но мне приятно, что ты, Дима, все свои дела отодвинул в сторону и кинулся мне на выручку, чтобы решить проблему. А она мне виделась очень серьезной. Когда на тебя внезапно нападают и тащат в недостроенное здание, то это выглядит весьма страшно.

Дима молчал, улыбаясь. Понятно, что возвеличивать себя еще больше в моих глазах, мужчина не собирается. Он даже при нашей первой встрече хвалиться своими лучшими качествами не спешил.

— Дим, а у нас все так и будет гладко? Никакая бывшая любовница не всплывет? Внебрачные дети на появятся?

— Я так понял, что все невезение забирает себе Вика. А нам остается пользоваться этим. Да, так все и будет, Маруся. Без бывших жен, без глупых ссор, без грандиозных скандалов. Потому что ты вряд ли решишься ругаться с тем, кто тебя кормит.

Вот ведь гад! Так хорошо начал и в итоге все свёл к шутке.

— Я не хочу тебя рассматривать в качестве ходячего банкомата и вибратора. Ты мне кажешься человеком более широкого профиля, с весьма расширенным функционалом. И, поверь, я буду использовать тебя на полную катушку.

Он уже открывал дверь офисного здания, в котором я работала.

— Я соскучусь минут через пять. Ты дашь мне шанс увидеть тебя вечером?

— Непременно, потому что я тоже успею заскучать без твоих глаз.

Да? Наверное, я не врала.

— Даже не проси, свои глаза я тебе отдавать не собираюсь! Даже если ты станешь тосковать, умолять и плакать.

Ближе к вечеру я переместилась на работу к подруге, мирно попивала кофе с молоком и удивлялась тому, что подруга находится на рабочем месте, ничего с ней не приключилось и, видимо, встреча с заказчиком в итоге состоится, пусть даже с третьей или четвертой попытки. Они подпишут договор, выполнят работу. Т никаких сложностей не возникнет.

Мы с ней пока болтали о жизни, потому что дядька, который заказал проект перестройки кафе, чуть задерживался.

— Вик, я правда скучаю по Димке, это что такое происходит?

— Нормально, Марла, тебе остается проверить его в постели, дабы убедиться, что и там вы удивительным образом совпадаете. Он ведь тебе нравится, мне хоть не ври!

— Димка мне нравится, я не собираюсь это от тебя скрывать. А что там с Шарлем?

Про постель я, кстати, уже успела подумать несколько раз, но сейчас идею, подброшенную подругой, обсуждать не стала. Всему своё время, я ведь не спешу. Это родителям моим прямо подавай внуков как можно быстрее, да побольше!

— Созвонимся после шести вечера, он как раз рассчитывает закончить свои дела. Да и я освобожусь, видимо. Кстати, мы, прихватив Лорика, собирались в караоке, пугать людей, ты хоть помнишь? Не пора ли уже собраться?

— После того, как мне спел Дима, я вообще сомневаюсь, что мне стоит пытаться петь. Родилась в сознании мысль, что некоторые душевные порывы следует душить.

— Талантище?

— Не то слово, подруга.

— Ну, возьмем и его, чтобы нас не выгнали, будем порой и твоему Диме микрофон доверять.

— Так, Мариночка, ты давай пересаживайся в дальний угол, — скомандовал начальник Вики строгим голосом. — Прибыл заказчик, сейчас подойдет, с напарницей своей. В общем, коллеги, побольше уверенности, у нас прекрасное предложение.

Мне и не хотелось оказаться в гуще событий, поэтому я скромно заняла место у окна, подальше от большого стола, предназначенного для высоких договаривающихся сторон, прихватив чашку с недопитым кофе. Когда заказчик вошел, то я им и поперхнулась, закашлялась, пытаясь не упасть со стула.

В кабинет вошел Шарль в сопровождении той самой дамочки, с которой он был замечен ранее. Ладно я, я хоть в сторонке отсиживалась, не отсвечивала. А вот мужчина, на которого сейчас все смотрели, остановился столь резко, что его спутница чуть было не сбила своего партнера с ног, нелепо ткнувшись рукой Шарлю в спину. Да что там Шарль, интереснее всего повела себя моя подруга. Она просто ругнулась, не особо громко, но в тишине слова прозвучали довольно отчетливо. А уж ее вытаращенные от изумления глаза можно было фотографировать как символ ошарашенности.

Вика, не потеряв предельно обалделого вида, закрутила головой, посмотрела в мою сторону, словно спрашивая совета. Одновременно заговорила француженка, бросив, судя по